Рыбаки забросили в море сеть
и вытащили луну
огромным серебряным шаром
она покачивалась возле лодки
высвечивая в невообразимых глубинах
силуэты неведомых чудовищ
Старшой почесал в голове
и предложил отвезти луну в деревню
и разделить ее между всеми
поровну
на каждый двор по кусочку
как раз на Ивана Купала
Но вдруг замолчал
пораженный звуком собственного
голоса
и над морем повисла гнетущая тишина
ни всплеска ни вздоха
в густой мерцающей мгле
медленно проплыла
огромная тень
и в зеленой воде закружились
тонкие льдинки
Рыбаки осторожно опустили луну
и молча поплыли к берегу
вздрагивая от случайного скрипа
ключиц
В деревне сам собой
жалобно загудел колокол
Далеко в Шервудском лесу
залопотала ведьма
* * *
Сквозь густой и липкий туман
такой густой
что еще хранит
отпечатки чьих-то огромных ладоней
пробираюсь
к старой гавани
где в ржавой воде
насыщенной железом и йодом
качается разбитая посудина
облепленная ракушками
и синими кристалликами соли
Я поселюсь в ней
и буду жить
вслушиваясь по ночам
как трутся о борт гигантские рыбы
как шепчутся о чем-то
медноглазые химеры
как с тихим бульканьем
падают звезды
Тусклое эхо шагов
отваливается от мокрых стен
Уныло поскрипывают фонари
роняя восковые капли света
А в сырой мгле
глухо бубнят
море и полицейский
Я должен быть осторожным
хитрый коп так научился подражать
рокоту моря
что все мои предыдущие попытки
неизменно кончались каталажкой
* * *
В старом парке
синие тени лежат на белом
асфальте
В дупле огромного толстого дуба
беспокойно ворочается ведьма
Город спит
По главному проспекту
среди припаркованных машин
проходит караван
тихо звенят колокольчики
фыркают верблюды
Глаза бедуинов горят как угли
На столбах качаются
серебряные дикобразы
По стене огромного небоскреба
черной тенью ползет вурдалак
В старом парке
синие тени струятся ручьями
В старом парке
по темным аллеям
бродит колдун
за ним шелестя и поскрипывая
летит древняя книга
По ее страницам деловито снуют
маленькие книжные механики
Колдун улыбается
В его глазах кружат снежинки
Ему весело
Он предчувствует тоску
и вытащили луну
огромным серебряным шаром
она покачивалась возле лодки
высвечивая в невообразимых глубинах
силуэты неведомых чудовищ
Старшой почесал в голове
и предложил отвезти луну в деревню
и разделить ее между всеми
поровну
на каждый двор по кусочку
как раз на Ивана Купала
Но вдруг замолчал
пораженный звуком собственного
голоса
и над морем повисла гнетущая тишина
ни всплеска ни вздоха
в густой мерцающей мгле
медленно проплыла
огромная тень
и в зеленой воде закружились
тонкие льдинки
Рыбаки осторожно опустили луну
и молча поплыли к берегу
вздрагивая от случайного скрипа
ключиц
В деревне сам собой
жалобно загудел колокол
Далеко в Шервудском лесу
залопотала ведьма
* * *
Сквозь густой и липкий туман
такой густой
что еще хранит
отпечатки чьих-то огромных ладоней
пробираюсь
к старой гавани
где в ржавой воде
насыщенной железом и йодом
качается разбитая посудина
облепленная ракушками
и синими кристалликами соли
Я поселюсь в ней
и буду жить
вслушиваясь по ночам
как трутся о борт гигантские рыбы
как шепчутся о чем-то
медноглазые химеры
как с тихим бульканьем
падают звезды
Тусклое эхо шагов
отваливается от мокрых стен
Уныло поскрипывают фонари
роняя восковые капли света
А в сырой мгле
глухо бубнят
море и полицейский
Я должен быть осторожным
хитрый коп так научился подражать
рокоту моря
что все мои предыдущие попытки
неизменно кончались каталажкой
* * *
В старом парке
синие тени лежат на белом
асфальте
В дупле огромного толстого дуба
беспокойно ворочается ведьма
Город спит
По главному проспекту
среди припаркованных машин
проходит караван
тихо звенят колокольчики
фыркают верблюды
Глаза бедуинов горят как угли
На столбах качаются
серебряные дикобразы
По стене огромного небоскреба
черной тенью ползет вурдалак
В старом парке
синие тени струятся ручьями
В старом парке
по темным аллеям
бродит колдун
за ним шелестя и поскрипывая
летит древняя книга
По ее страницам деловито снуют
маленькие книжные механики
Колдун улыбается
В его глазах кружат снежинки
Ему весело
Он предчувствует тоску
